Хроническая занятость, жонглирование планами и переигрывание комбинаций на ходу. ©
Санни, спасибо 
Быстроколлаж по свежим впечатлениям)
05.01.2013 в 20:07
Пишет Трандуил в простыне от Вествуд:OUaT-fic
Название: Rocky Road To Nowhere
Пейринг: Франкенштейн/Шляпник
Размер: 2 150 слов
Рейтинг: PG
Жанр: драмоангст
Предупреждение:я не знаю, как так получилось, что у Франкенштейна есть замок в Румынии. 
Весь АУ и ООС, который вы только можете себе представить
Саммари: предканон ака история знакомства
читать дальшеДалеко-далеко, в восточной части Карпатских гор жил-был Шляпник. Ну, не то, чтобы жил – так, появлялся время от времени. Таскался в деревенский кабак, развлекал ребятишек сказками о своих странствиях, гулял по лесу, будто что-то выискивая – в общем, держался вроде и просто, но ни с кем особой дружбы не водил. Впрочем, в деревне на то совсем не обижались: все знали, что Шляпник этот был колдун и умел путешествовать между мирами. На такого злиться себе дороже: а ну как заворожит, да и утащит тебя в мир, где люди на руках вместо ног ходят и со зверьем беседы ведут?
Так болтали досужие сплетники, и Виктору Франкенштейну впервые в жизни хотелось, чтобы глупые люди оказались правы. Вот уже многие годы он бился над загадкой, как сделать мертвеца снова живым, и, откровенно говоря, не больно-то приблизился к разгадке. Если бы у него в запасе была бессмертная жизнь, он бы мог себе позволить роскошь и дальше предаваться неспешным экспериментам. Но время шло, утекало сквозь пальцы, и отчаяние, жгучее и безнадежное, становилось все острее. Каждое утро, заходя в операционную и видя на холодном столе распластанное безжизненное тело своего брата, он хотел умереть. Закрыть глаза и больше никогда не чувствовать этой подавляющей, унизительной беспомощности. Знаменитый доктор Франкенштейн мог сделать исцелить любую болезнь и докопаться до причин самого хитрого недуга. Но зачем это все, если он не мог заставить своего собственного брата, своего родного Эрика, жить? Почти каждую ночь Виктор видел брата во сне – он сидел рядом, взахлеб рассказывал о какой-то ерунде и лучисто, улыбался. Да, у Эрика была удивительно красивая улыбка – мягкая, спокойная. Он и сам был такой – легкий, веселый и добрый, хоть и совсем не такой умник, как старший брат.
Эрик-Эрик-Эрик.
Прошло два года, три месяца и двадцать четыре дня.
Виктор надвинул капюшон на глаза (не хватало еще, чтобы его кто-то узнал) и брезгливо взялся за ржавую ручку двери, ведущей в деревенский кабак. Это заведение представляло собой отвратительную грязную дыру, и заходить внутрь отчаянно не хотелось. Но чаще всего Шляпника видели именно здесь. Пришло время поймать неуловимого колдуна.
Франкенштейн сразу заметил того, кого искал: Шляпник сидел в дальнем углу с кружкой какой-то дряни. Судя по его помятому испитому лицу, кружка была далеко не первой. «Тем лучше, - Виктор улыбнулся своим мыслям. – Пьяного легче уговорить». Не теряя больше времени, он подошел к столику и с холодной вежливостью спросил:
- Простите, вы Шляпник?
Пропойца медленно поднял глаза и криво улыбнулся:
- Да, я, безусловно, Шляпник. А что вам, собственно, нужно?
- Ваши услуги, - не дожидаясь приглашения, Франкенштейн сел на свободный стул.
Шляпник глумливо фыркнул:
- Сшить вам шляпу?
- Нет, - Виктор почувствовал легкое раздражение от этой явной насмешки. - Мне нужно, чтобы вы провели меня в мир, где есть магия. Разумеется, не бесплатно.
- Ух ты, - Шляпник присвистнул. - А зачем вам магия, простите мою дерзость? Вы же ее терпеть не можете.
- Откуда вы… - Франкештейн почувствовал себя крайне неуютно: могло ли быть так, что по каким-то неясным причинам странствующий маг следил за ним?
- Да на лице вашем написано, - Шляпник сделал ленивый глоток из полупустой кружки. - Но это все неважно. Я не стану проводить вас туда, куда вы хотите.
- Почему?
- Не хочу, - был простой ответ. - Во-первых, вы недостаточно вежливо со мной разговариваете. Во-вторых, сейчас не сезон. В-третьих, у вас никогда не хватит денег, чтобы оплатить мои услуги.
- Что вы себе… - Виктор сжал кулаки: он не ожидал от этого пьяницы такого резкого отпора.
- Но мне интересно, - будто не замечаю чужой злости, продолжал Шляпник, - какая беда случилась у самого Виктора Франкенштейна, что заставила его обратиться ко мне?
- Откуда вы знаете мое имя?
- Вас многие знают, доктор. Ученый, считающий науку сильнее магии – это что-то новенькое для этих краев.
- Вы, я вижу, со мной не согласны, - полуутвердительно произнес Франкенштейн.
- Не согласен. Но расскажите же мне правду, дорогой Виктор. Зачем вам вдруг понадобилась магия?
Франкенштейн отвел глаза: рассказывать всю свою историю не хотелось, но что, если откровенность заставит Шляпника помочь? Эту вероятность нельзя было исключать.
- Мой брат… мертв, - медленно проговорил Виктор. – Уже много лет. Мне удалось сохранить тело нетленным, вернуть его к жизни - нет. Рано или поздно я, разумеется, смог бы воскресить Эрика, но… Но я боюсь, что мне не хватит времени. Единственное преимущество, что имеет магия перед наукой – время. Которого у меня нет. Я не вечен, увы.
- Соболезную вам, - отозвался Шляпник после недолгого молчания. - И по-прежнему ничем не могу помочь. Видите ли, Виктор, Смерть - дама с характером. Ее так просто не убедить. Никому еще не удавалось. И вам не удастся.
- Удастся. Я знаю, что нужно делать, - горячо заспорил Франкенштейн. – Все, что мне нужно – сердце, извлеченное с помощью магии. Дальше я проведу операцию, и мой брат снова будет со мной. Это будет совсем легко, всего лишь капля магии, и неважно, что я о ней думаю, неважно, что презираю… Я смогу переступить через это, я буду выше, ради Эрика. Ради него я потерплю.
- Какой пыл, какая страсть, - Шляпник криво усмехнулся. – Даже не ожидал от такого сухаря, как вы.
Он залпом опустошил свою кружку и пристально посмотрел на Виктора.
- Таким вы мне нравитесь. Нравитесь, когда не похожи на живого мертвеца. Пожалуй, я помогу вам, хоть и пожалею об этом позже, наверняка пожалею… Сделка наша будет следующая: через неделю день летнего солнцестояния, начнется самое лучше время для путешествий сквозь миры. Эту неделю я проживу в вашем доме, мне надоело торчать в этом трактире, тут слишком грязно. Потом мы отправимся в путь, и организую встречу с тем, кто может помочь вам. Дальше все будет зависеть только от вас. По рукам?
Франкенштейн крепко задумался: предложение было соблазнительное, но весьма опасное. Кто знает, с кем ему придется столкнуться в другом мире? Это легко могло оказать ловушкой.
- Так по рукам? – повторил Шляпник, протягивая ладонь для пожатия.
Виктор поджал губы и сухо пожал руку. Шанс на удачу, пусть и призрачный, был сильнее страха и разумной осторожности.
- По рукам, - согласился он. - И не дай вам бог обмануть меня. Иначе пожалеете.
- Повторяю: я уже предчувствую, что пожалею о своем решении. Вам не запугать меня, - Шляпник сладко улыбнулся, и Франкенштейн беспричинно почувствовал себя заранее обманутым.
***
- Так вот, значит, какой ваш брат, - Шляпник неслышно вошел в операционную.
Виктор вздрогнул: он не терпел, когда его уединение нарушали. Жизнь в одиночестве только обострила эту привычку.
- Я просил не заходить ко мне, когда я работаю.
- Правда? Что-то не припомню. Мило тут у вас, - Шляпник подошел к металлической стойке, где были сложены хирургические инструменты.
- Положите все на место, - попросил Франкенштейн.
- Не будьте занудой, не то откажусь вам помогать, - потянул Шляпник, вертя в руках острый скальпель.
- Послушайте… - начал Виктор. Но вдруг Шляпник вскрикнул: скальпель, случайно или намеренно, мазнул лезвием по открытой ладони. Из глубокого пореза мгновенно хлынула кровь, пачкая собой белые манжеты рубашки. Шляпник наблюдал за происходящим с исследовательским интересом, словно бы рана была вовсе не его.
- Вы сумасшедший, - прошипел Франкенштейн, хватая Шляпника за руку и пытаясь остановить кровь.
- Мне часто об этом говорили, - весело отозвался тот.
- Не двигайтесь, - Виктор критически покачал головой. - Рана слишком глубокая, придется зашивать.
…Мелкие стежки ложились легко и аккуратно: края у раны были ровными и обещали быстро срастись.
- У вас удивительно красивые руки, доктор, - мурлыкнул Шляпник, совершенно не испытывающий неудобства от того, что сквозь его кожу проходит острая игла. - Только очень холодные, вы меня совсем заморозили. Это все потому, что вы слишком часто трогаете покойников. Попробуйте найти себе кого-нибудь живого.
- Нет необходимости в ваших советах, - отрезал Франкенштейн, накладывая последний шов. - Теперь постарайтесь сделать так, чтобы швы не разошлись. Рекомендую вам полный покой.
- Спасибо, - Шляпник с любопытством рассматривал свою ладонь. – Думаю, с этой задачей я справлюсь. Однажды мне пришили голову, вот это была история. Рука – это сущий пустяк.
- И кто же вас так? – полюбопытствовал Виктор.
- Нехорошие, злые люди, - Шляпник изобразил смертельный ужас. - Вечно на меня нападают.
- Да и вы не святой, - противоречить ненормальному было опасно, но Франкенштейн не мог удержаться от искушения.
- Не святой, - согласился Шляпник, - но и не злой. Я просто играю.
Тысячи вопросов – во что вы играете зачем, отчего, для кого – слились в один, больной и жалкий:
- Со мной вы тоже играете, да?
- И с вами тоже, чем вы лучше остальных?
- Тем, что я не хочу с вами играть.
- Поздно: вы уже в игре, - Шляпник усмехнулся. - Но не волнуйтесь, все это скоро закончится. До солнцестояния четыре дня, потом я исполню условия нашего соглашения, и мы расстанемся добрыми друзьями.
Виктор ненавидяще смотрел на насмешника. Он чувствовал, что попал в ловушку, как и опасался.
- Хотите, покажу шрам на шее? – заговорщически прошептал Шляпник, наклоняясь ближе.
- Хочу, чтобы вы ушли, - процедил Франкенштейн, теряя терпение. – Сейчас же, живо! И не приходите больше, до самого дня отъезда.
- Почему вы так грубы со мной? - Шляпник поджал губы. – Я вас чем-то обидел?
- Вы издеваетесь надо мной, причем слишком безыскусно и откровенно, чтобы я мог закрыть на это глаза!
- Издеваюсь? Неужели? - раздался тихий смех. - Что вы, я просто шутил. Но если вам это не по нраву, спешу откланяться. Счастливо оставаться.
Оставшись в одиночестве, Виктор с силой кинул в стену первой попавшейся под руку колбой. Звук бьющегося стекла успокоил его: он взял себя в руки и постановил себе держаться от Шляпника подальше. В самом деле, осталось потерпеть четыре дня, и Виктор получит желаемое.
Если только Шляпник в очередной раз над ним не посмеется.
***
- Вы выглядите виноватым, - протянул Шляпник, садясь в соседнее кресло. – Почему?
Франкенштейн подавил вздох: два дня он успешно скрывался от своего гостя, и вот, не уберегся. Шляпник застал его в гостиной, когда он решил посидеть с книгой у камина. Демонстративно уходить было глупо.
- Что?.. О чем вы?
- Вы выглядите виноватым, с нашей первой встречи, - проговорил Шляпник. - Что за вина вас гложет?
- Не ваше дело, - отрезал Франкенштейн.
- Бросьте, Виктор, - отмахнулся Шляпник. - Мы одни в огромном замке, за окном дождь. Чем еще развлечься, как не дружеской беседой?
- Мы не друзья.
- Мы могли б ими стать, если бы вы не вредничали.
Франкенштейн ничего не ответил, и Шляпник негромко добавил:
- Это все из-за брата, да? Позвольте мне сделать одно смелое предположение…
- Прошу вас, молчите, - Виктор сделал предупреждающий жест.
- Нет уж, дослушайте до конца, - продолжил Шляпник. – Каким-то образом, вольно или невольно, вы стали причиной его смерти, правда? Возможно, виноват опыт, который прошел не так удачно, как вы хотели. Или, может быть, вы убили его в припадке ярости – я же вижу, какой вы бываете вспыльчивый. Или…
- Замолчите, - чужое безумие сводило с ума: Франкенштейн в один шаг оказался рядом со Шляпником и вцепился тому в горло. – Замолчите, или я за себя не отвечаю.
- Ох, не сдерживайте себя. С вами гораздо интереснее, когда вы такой.
- Да что вы… - Виктор чувствовал, что вместо ярости приходит усталость, и разжал захват. – Зачем вам это все?
- Не знаю, - Шляпник ощупал свое горло. – Возможно, мне просто нравится сводить вас с ума.
- Какая невинная забава, - горько ответил Франкенштейн. – Что ж, если хотите знать, я… Я действительно убил его. Мой брат был болен, болен многие годы, без надежды на выздоровление. Его мозг медленно разрушался, и я решил рискнуть. Взял его лечение в свои руки, изобрел один хитрый состав, но не пожелал тратить времени на проверки, - он выдохнул. - Считал себя идеальным, непогрешимым, думал, что не ошибаюсь. Моя гордость стоила Эрику жизни. Теперь вы видите, какой я монстр. Видите, не так ли?
Виктор неотрывно смотрел на Шляпника, и тот не выдержал, отвел глаза.
- Я думаю, мы можем не дожидаться солнцестояния, - медленно произнес он. - Отправимся в путь завтра, если вы не возражаете.
- Но…
- Я обманул вас, - продолжил Шляпник. - Путешествовать можно в любое время. Теперь я вижу, что медлить нельзя. Теперь, когда вы дали мне причины.
Он молча поднялся с кресла, сделал шаг вперед и вдруг замер, словно пытаясь вспомнить что-то важное.
- Знаешь, - Шляпник вдруг подошел к Франкенштейну со спины и осторожно положил руку на плечо, - ведь ты такой же больной, как и я, просто держишь все в себе. А держать не надо, отпусти себя. Нам может быть очень весело вместе. Потом, когда ты спасешь своего брата.
- Ты правда думаешь, что я его спасу? – беспомощно спросил Виктор, впервые в жизни нуждаясь в чужой поддержке и вере.
- Не сомневаюсь, мой друг, - холодные губы легко касались щеки. - Я давно за тобой слежу и никогда в тебе не сомневался.
Короткий и быстрый поцелуй в висок, шорох легких шагов, хлопок двери – и Виктор снова остался в одиночестве. Только теперь оно было совсем другим, не холодным и отчужденным. Теперь это было одиночество-ожидание: завтра они отправятся в путь, быстро сделают то, что должны, и впереди останется еще целая жизнь.
Жизнь, которую Франкенштейн надеялся не испортить.
URL записиДорогая Анна Провидение!
Как почетный слоупок, наконец-то поздравляю тебя с Днем Рождения.
И вместо тысячи слов - фанфик. Там нет рейтинга, один сплошной юст и драма, но, надеюсь, тебе понравится.
ВОТ.
Как почетный слоупок, наконец-то поздравляю тебя с Днем Рождения.
И вместо тысячи слов - фанфик. Там нет рейтинга, один сплошной юст и драма, но, надеюсь, тебе понравится.
ВОТ.
Название: Rocky Road To Nowhere
Пейринг: Франкенштейн/Шляпник
Размер: 2 150 слов
Рейтинг: PG
Жанр: драмоангст
Предупреждение:
Саммари: предканон ака история знакомства
читать дальшеДалеко-далеко, в восточной части Карпатских гор жил-был Шляпник. Ну, не то, чтобы жил – так, появлялся время от времени. Таскался в деревенский кабак, развлекал ребятишек сказками о своих странствиях, гулял по лесу, будто что-то выискивая – в общем, держался вроде и просто, но ни с кем особой дружбы не водил. Впрочем, в деревне на то совсем не обижались: все знали, что Шляпник этот был колдун и умел путешествовать между мирами. На такого злиться себе дороже: а ну как заворожит, да и утащит тебя в мир, где люди на руках вместо ног ходят и со зверьем беседы ведут?
Так болтали досужие сплетники, и Виктору Франкенштейну впервые в жизни хотелось, чтобы глупые люди оказались правы. Вот уже многие годы он бился над загадкой, как сделать мертвеца снова живым, и, откровенно говоря, не больно-то приблизился к разгадке. Если бы у него в запасе была бессмертная жизнь, он бы мог себе позволить роскошь и дальше предаваться неспешным экспериментам. Но время шло, утекало сквозь пальцы, и отчаяние, жгучее и безнадежное, становилось все острее. Каждое утро, заходя в операционную и видя на холодном столе распластанное безжизненное тело своего брата, он хотел умереть. Закрыть глаза и больше никогда не чувствовать этой подавляющей, унизительной беспомощности. Знаменитый доктор Франкенштейн мог сделать исцелить любую болезнь и докопаться до причин самого хитрого недуга. Но зачем это все, если он не мог заставить своего собственного брата, своего родного Эрика, жить? Почти каждую ночь Виктор видел брата во сне – он сидел рядом, взахлеб рассказывал о какой-то ерунде и лучисто, улыбался. Да, у Эрика была удивительно красивая улыбка – мягкая, спокойная. Он и сам был такой – легкий, веселый и добрый, хоть и совсем не такой умник, как старший брат.
Эрик-Эрик-Эрик.
Прошло два года, три месяца и двадцать четыре дня.
Виктор надвинул капюшон на глаза (не хватало еще, чтобы его кто-то узнал) и брезгливо взялся за ржавую ручку двери, ведущей в деревенский кабак. Это заведение представляло собой отвратительную грязную дыру, и заходить внутрь отчаянно не хотелось. Но чаще всего Шляпника видели именно здесь. Пришло время поймать неуловимого колдуна.
Франкенштейн сразу заметил того, кого искал: Шляпник сидел в дальнем углу с кружкой какой-то дряни. Судя по его помятому испитому лицу, кружка была далеко не первой. «Тем лучше, - Виктор улыбнулся своим мыслям. – Пьяного легче уговорить». Не теряя больше времени, он подошел к столику и с холодной вежливостью спросил:
- Простите, вы Шляпник?
Пропойца медленно поднял глаза и криво улыбнулся:
- Да, я, безусловно, Шляпник. А что вам, собственно, нужно?
- Ваши услуги, - не дожидаясь приглашения, Франкенштейн сел на свободный стул.
Шляпник глумливо фыркнул:
- Сшить вам шляпу?
- Нет, - Виктор почувствовал легкое раздражение от этой явной насмешки. - Мне нужно, чтобы вы провели меня в мир, где есть магия. Разумеется, не бесплатно.
- Ух ты, - Шляпник присвистнул. - А зачем вам магия, простите мою дерзость? Вы же ее терпеть не можете.
- Откуда вы… - Франкештейн почувствовал себя крайне неуютно: могло ли быть так, что по каким-то неясным причинам странствующий маг следил за ним?
- Да на лице вашем написано, - Шляпник сделал ленивый глоток из полупустой кружки. - Но это все неважно. Я не стану проводить вас туда, куда вы хотите.
- Почему?
- Не хочу, - был простой ответ. - Во-первых, вы недостаточно вежливо со мной разговариваете. Во-вторых, сейчас не сезон. В-третьих, у вас никогда не хватит денег, чтобы оплатить мои услуги.
- Что вы себе… - Виктор сжал кулаки: он не ожидал от этого пьяницы такого резкого отпора.
- Но мне интересно, - будто не замечаю чужой злости, продолжал Шляпник, - какая беда случилась у самого Виктора Франкенштейна, что заставила его обратиться ко мне?
- Откуда вы знаете мое имя?
- Вас многие знают, доктор. Ученый, считающий науку сильнее магии – это что-то новенькое для этих краев.
- Вы, я вижу, со мной не согласны, - полуутвердительно произнес Франкенштейн.
- Не согласен. Но расскажите же мне правду, дорогой Виктор. Зачем вам вдруг понадобилась магия?
Франкенштейн отвел глаза: рассказывать всю свою историю не хотелось, но что, если откровенность заставит Шляпника помочь? Эту вероятность нельзя было исключать.
- Мой брат… мертв, - медленно проговорил Виктор. – Уже много лет. Мне удалось сохранить тело нетленным, вернуть его к жизни - нет. Рано или поздно я, разумеется, смог бы воскресить Эрика, но… Но я боюсь, что мне не хватит времени. Единственное преимущество, что имеет магия перед наукой – время. Которого у меня нет. Я не вечен, увы.
- Соболезную вам, - отозвался Шляпник после недолгого молчания. - И по-прежнему ничем не могу помочь. Видите ли, Виктор, Смерть - дама с характером. Ее так просто не убедить. Никому еще не удавалось. И вам не удастся.
- Удастся. Я знаю, что нужно делать, - горячо заспорил Франкенштейн. – Все, что мне нужно – сердце, извлеченное с помощью магии. Дальше я проведу операцию, и мой брат снова будет со мной. Это будет совсем легко, всего лишь капля магии, и неважно, что я о ней думаю, неважно, что презираю… Я смогу переступить через это, я буду выше, ради Эрика. Ради него я потерплю.
- Какой пыл, какая страсть, - Шляпник криво усмехнулся. – Даже не ожидал от такого сухаря, как вы.
Он залпом опустошил свою кружку и пристально посмотрел на Виктора.
- Таким вы мне нравитесь. Нравитесь, когда не похожи на живого мертвеца. Пожалуй, я помогу вам, хоть и пожалею об этом позже, наверняка пожалею… Сделка наша будет следующая: через неделю день летнего солнцестояния, начнется самое лучше время для путешествий сквозь миры. Эту неделю я проживу в вашем доме, мне надоело торчать в этом трактире, тут слишком грязно. Потом мы отправимся в путь, и организую встречу с тем, кто может помочь вам. Дальше все будет зависеть только от вас. По рукам?
Франкенштейн крепко задумался: предложение было соблазнительное, но весьма опасное. Кто знает, с кем ему придется столкнуться в другом мире? Это легко могло оказать ловушкой.
- Так по рукам? – повторил Шляпник, протягивая ладонь для пожатия.
Виктор поджал губы и сухо пожал руку. Шанс на удачу, пусть и призрачный, был сильнее страха и разумной осторожности.
- По рукам, - согласился он. - И не дай вам бог обмануть меня. Иначе пожалеете.
- Повторяю: я уже предчувствую, что пожалею о своем решении. Вам не запугать меня, - Шляпник сладко улыбнулся, и Франкенштейн беспричинно почувствовал себя заранее обманутым.
***
- Так вот, значит, какой ваш брат, - Шляпник неслышно вошел в операционную.
Виктор вздрогнул: он не терпел, когда его уединение нарушали. Жизнь в одиночестве только обострила эту привычку.
- Я просил не заходить ко мне, когда я работаю.
- Правда? Что-то не припомню. Мило тут у вас, - Шляпник подошел к металлической стойке, где были сложены хирургические инструменты.
- Положите все на место, - попросил Франкенштейн.
- Не будьте занудой, не то откажусь вам помогать, - потянул Шляпник, вертя в руках острый скальпель.
- Послушайте… - начал Виктор. Но вдруг Шляпник вскрикнул: скальпель, случайно или намеренно, мазнул лезвием по открытой ладони. Из глубокого пореза мгновенно хлынула кровь, пачкая собой белые манжеты рубашки. Шляпник наблюдал за происходящим с исследовательским интересом, словно бы рана была вовсе не его.
- Вы сумасшедший, - прошипел Франкенштейн, хватая Шляпника за руку и пытаясь остановить кровь.
- Мне часто об этом говорили, - весело отозвался тот.
- Не двигайтесь, - Виктор критически покачал головой. - Рана слишком глубокая, придется зашивать.
…Мелкие стежки ложились легко и аккуратно: края у раны были ровными и обещали быстро срастись.
- У вас удивительно красивые руки, доктор, - мурлыкнул Шляпник, совершенно не испытывающий неудобства от того, что сквозь его кожу проходит острая игла. - Только очень холодные, вы меня совсем заморозили. Это все потому, что вы слишком часто трогаете покойников. Попробуйте найти себе кого-нибудь живого.
- Нет необходимости в ваших советах, - отрезал Франкенштейн, накладывая последний шов. - Теперь постарайтесь сделать так, чтобы швы не разошлись. Рекомендую вам полный покой.
- Спасибо, - Шляпник с любопытством рассматривал свою ладонь. – Думаю, с этой задачей я справлюсь. Однажды мне пришили голову, вот это была история. Рука – это сущий пустяк.
- И кто же вас так? – полюбопытствовал Виктор.
- Нехорошие, злые люди, - Шляпник изобразил смертельный ужас. - Вечно на меня нападают.
- Да и вы не святой, - противоречить ненормальному было опасно, но Франкенштейн не мог удержаться от искушения.
- Не святой, - согласился Шляпник, - но и не злой. Я просто играю.
Тысячи вопросов – во что вы играете зачем, отчего, для кого – слились в один, больной и жалкий:
- Со мной вы тоже играете, да?
- И с вами тоже, чем вы лучше остальных?
- Тем, что я не хочу с вами играть.
- Поздно: вы уже в игре, - Шляпник усмехнулся. - Но не волнуйтесь, все это скоро закончится. До солнцестояния четыре дня, потом я исполню условия нашего соглашения, и мы расстанемся добрыми друзьями.
Виктор ненавидяще смотрел на насмешника. Он чувствовал, что попал в ловушку, как и опасался.
- Хотите, покажу шрам на шее? – заговорщически прошептал Шляпник, наклоняясь ближе.
- Хочу, чтобы вы ушли, - процедил Франкенштейн, теряя терпение. – Сейчас же, живо! И не приходите больше, до самого дня отъезда.
- Почему вы так грубы со мной? - Шляпник поджал губы. – Я вас чем-то обидел?
- Вы издеваетесь надо мной, причем слишком безыскусно и откровенно, чтобы я мог закрыть на это глаза!
- Издеваюсь? Неужели? - раздался тихий смех. - Что вы, я просто шутил. Но если вам это не по нраву, спешу откланяться. Счастливо оставаться.
Оставшись в одиночестве, Виктор с силой кинул в стену первой попавшейся под руку колбой. Звук бьющегося стекла успокоил его: он взял себя в руки и постановил себе держаться от Шляпника подальше. В самом деле, осталось потерпеть четыре дня, и Виктор получит желаемое.
Если только Шляпник в очередной раз над ним не посмеется.
***
- Вы выглядите виноватым, - протянул Шляпник, садясь в соседнее кресло. – Почему?
Франкенштейн подавил вздох: два дня он успешно скрывался от своего гостя, и вот, не уберегся. Шляпник застал его в гостиной, когда он решил посидеть с книгой у камина. Демонстративно уходить было глупо.
- Что?.. О чем вы?
- Вы выглядите виноватым, с нашей первой встречи, - проговорил Шляпник. - Что за вина вас гложет?
- Не ваше дело, - отрезал Франкенштейн.
- Бросьте, Виктор, - отмахнулся Шляпник. - Мы одни в огромном замке, за окном дождь. Чем еще развлечься, как не дружеской беседой?
- Мы не друзья.
- Мы могли б ими стать, если бы вы не вредничали.
Франкенштейн ничего не ответил, и Шляпник негромко добавил:
- Это все из-за брата, да? Позвольте мне сделать одно смелое предположение…
- Прошу вас, молчите, - Виктор сделал предупреждающий жест.
- Нет уж, дослушайте до конца, - продолжил Шляпник. – Каким-то образом, вольно или невольно, вы стали причиной его смерти, правда? Возможно, виноват опыт, который прошел не так удачно, как вы хотели. Или, может быть, вы убили его в припадке ярости – я же вижу, какой вы бываете вспыльчивый. Или…
- Замолчите, - чужое безумие сводило с ума: Франкенштейн в один шаг оказался рядом со Шляпником и вцепился тому в горло. – Замолчите, или я за себя не отвечаю.
- Ох, не сдерживайте себя. С вами гораздо интереснее, когда вы такой.
- Да что вы… - Виктор чувствовал, что вместо ярости приходит усталость, и разжал захват. – Зачем вам это все?
- Не знаю, - Шляпник ощупал свое горло. – Возможно, мне просто нравится сводить вас с ума.
- Какая невинная забава, - горько ответил Франкенштейн. – Что ж, если хотите знать, я… Я действительно убил его. Мой брат был болен, болен многие годы, без надежды на выздоровление. Его мозг медленно разрушался, и я решил рискнуть. Взял его лечение в свои руки, изобрел один хитрый состав, но не пожелал тратить времени на проверки, - он выдохнул. - Считал себя идеальным, непогрешимым, думал, что не ошибаюсь. Моя гордость стоила Эрику жизни. Теперь вы видите, какой я монстр. Видите, не так ли?
Виктор неотрывно смотрел на Шляпника, и тот не выдержал, отвел глаза.
- Я думаю, мы можем не дожидаться солнцестояния, - медленно произнес он. - Отправимся в путь завтра, если вы не возражаете.
- Но…
- Я обманул вас, - продолжил Шляпник. - Путешествовать можно в любое время. Теперь я вижу, что медлить нельзя. Теперь, когда вы дали мне причины.
Он молча поднялся с кресла, сделал шаг вперед и вдруг замер, словно пытаясь вспомнить что-то важное.
- Знаешь, - Шляпник вдруг подошел к Франкенштейну со спины и осторожно положил руку на плечо, - ведь ты такой же больной, как и я, просто держишь все в себе. А держать не надо, отпусти себя. Нам может быть очень весело вместе. Потом, когда ты спасешь своего брата.
- Ты правда думаешь, что я его спасу? – беспомощно спросил Виктор, впервые в жизни нуждаясь в чужой поддержке и вере.
- Не сомневаюсь, мой друг, - холодные губы легко касались щеки. - Я давно за тобой слежу и никогда в тебе не сомневался.
Короткий и быстрый поцелуй в висок, шорох легких шагов, хлопок двери – и Виктор снова остался в одиночестве. Только теперь оно было совсем другим, не холодным и отчужденным. Теперь это было одиночество-ожидание: завтра они отправятся в путь, быстро сделают то, что должны, и впереди останется еще целая жизнь.
Жизнь, которую Франкенштейн надеялся не испортить.
Быстроколлаж по свежим впечатлениям)
Вопрос: Нравится?
| 1. Да! | 10 | (100%) | |
| Всего: | 10 | ||
@темы: Дорогие, любимые, важные, Творения любимых авторов, Для меня, обо мне, Румпельштильцхен и компания, Вдохновлённая Once upon a time, Mad Science, Adobe Photoshop, Настроенческое
-
-
05.01.2013 в 21:48........
...........
......................
РОСКОШНО
УТАЩИЛ СЕБЕ**
-
-
05.01.2013 в 21:53-
-
05.01.2013 в 23:40